История города в лицах

Пусть вечно горит огонь памяти

Н.М. Сударьков, полный кавалер ордена Славы, почетный гражданин г.Щекино.

Смолянин, я оказался в шахтерском городке Щекино в январе 1952 года случайно: вступился за женщину, которую оскорблял главный инженер завода. Он затеял судебную тяжбу против меня, а мне пришлось уехать подобру-поздорову. Ведь к тому времени у меня была жена и трехлетний сын.

Город приютил меня, дал работу на шахте №14, и уже через два месяца я получил жилье в доме барачного типа. Никогда не забуду тот мартовский день 1952 года, так был счастлив: я встречал своих дорогих Настю и Володю. А еще через три месяца такая же через край радость – Анастасия родила мне дочку Людмилу.

Вообще с г.Щекино связано множество памятных событий в моей жизни. Разве можно забыть, как в 1969-м я узнал, что еще на фронте был представлен к ордену Славы I степени, как два года сверяли все документы (где я только ни был на войне), как в 1971-м во Дворце культуры вручили мне сразу два боевых ордена – Славы I степени и Красной Звезды. Город дал мне возможность поработать 21 год на шахтах. Могут не поверить, но с первых минут после спуска под землю почувствовал себя в родной стихии, будто прежде был горняком.

Мою родную 14-ю закрыли в 67-м, а после до самой пенсии работал на Ломинцевской шахте. Какие люди рядом были! Начальники участков Николай Гроцескул, Виталий Гостеев, да разве всех назовешь.

Всегда я был в гуще общественных дел, в шахткоме занимался вопросами техники безопасности. За хорошую работу, помню, поощряли нас поездками на отдых в Селиваново, куда мы отправлялись семьями. Освоил многие шахтерские профессии, а последние шесть лет был взрывником.

Думаю, какую-то пользу и город от меня получил. Старался работать на совесть. А как вышел на пенсию, появились другие приятные заботы: бываю в школах, беседую с молодежью, рассказываю правду о войне.

Война нас, стариков, не отпускает, и по ночам во сне я нередко кричу: «Вперед!» Потому, наверное, что крепко нас воспитали и духовно, и физически. Вот каким бы я хотел видеть будущее своего города – молодежь. Хочу, чтобы молодые мамы и бабушки гуляли по чистым улицам с детскими колясками. Мечтаю, чтобы снова горел Вечный огонь у памятника в честь 6840 щекинцев, павших на полях сражений. Ведь это нам с Василием Агафоновым, тоже кавалером трех орденов Славы, была оказана честь зажечь этот священный огонь в день открытия мемориала.

И еще хочу, чтобы строился город, жил и работал, храня и оберегая свою историю.

- Щекинский вестник. - 2003. - 15 нояб. - (спецвыпуск)

К 50-летию битвы на Орловско-Курской дуге

Н.М. СУДАРЬКОВ:

- Наша воздушно-десантная дивизия была переброшена на Орловско-Курскую дугу с Северо-западного фронта. Месяц проходили обучение, обкатывали танки, получали навыки рукопашного боя.

3 июля нас «посадили» в траншеи, во второй эшелон обороны. С 4 на 5 - не спали, знали, что на этот день немцы назначили прорыв. Так и случилось. 5 и 6 оборону держал первый эшелон. Не выдержав натиска, отступил. Фашисты заняли Поныри и вступили в бой со вторым эшелоном. Нам с 7 на 8 вручили полковое гвардейское знамя, поставили задачу вернуть утерянные позиции. Первую линию освободили, вторую. К третьей стали подходить… слышим грохот, дым, пыль… Выкатились 12 танков, живая сила в черных мундирах со свастикой. Так мы впервые столкнулись с формированием «Мертвая голова». Вот тут было месиво. Не приведи Господь не то, что участвовать, а увидеть рукопашный бой, когда бьются лоб в лоб танк с танком, солдат с солдатом, и дикий, истеричный крик твоего врага по-русски: «Ма-ма-ма!».

Не думал, не гадал выйти живым из этой мясорубки.

Все бы ничего, да об убитых друзьях-товарищах сердце болит. Мы периодически ездим по местам бывших боев. На некоторых могилах ржавые звездочки, вырезанные из консервных банок еще в те годы, плох тот народ, который не умеет чтить память предков. Обидно за всех нас…

- Щекинский вестник. - 1993. - 4 авг.

СУДАРЬКОВ Николай Максимович, род. 12.10.1923 в пос. Первое Мая Шумячского р-на Смолен. обл. в семье рабочего. Русский. Член КПСС с 1944. Окончил 7 классов и школу ФЗУ в Ленинграде. Работал слесарем-монтажником на з-де. В 1941 эвакуирован в г.Нижний Тагил Свердлов, обл. В Кр. Армии с 1942.

В боях Вел. Отеч. войны с марта 1942. Пом. ком-pa взвода связи 7-го гв. возд.-дес. стр. полка (2-я гв. возд.- дес. див., 1-я гв. армия, 1-й Укр. фронт) гв. сержант С. в марте 1944 юго-вост. г.Чортков (Терноп. обл.) в сложных условиях устранил 17 порывов на линиях связи. 10.06.44 нагр. орд. Славы 3 ст. В начале сент. 1944 С. (те же полк, див., 17-й гв. стр. корпус, 4-й Укр. фронт) у г.Яремча (ныне Ивано-Франков. обл.) под огнем провел линию связи и обеспечил ее устойчивую работу. При отражении контратаки пр-ка сразил неск. автоматчиков. 29.09.44 нагр. орд. Славы 2 ст. Ком-р взвода связи того же полка, див. (18-я армия, 4-й Укр. фронт) гв. старшина С. 15.01.45 с 2 бойцами у нас. пункта Мокранце (Чехословакия) при восстановлении линии связи вступил в бой с группой врага, огнем из автомата и гранатами истребил св. 10 солдат, вывел из строя 2 пулемета. Был тяжело контужен, но остался в строю. 29.06.45 нагр. орд. Славы 1 ст.

В 1945 демобилизован. Вернулся на родину. Работал на стеклозаводе. С 1952 живет в г.Щёкино Тульской обл. Работал взрывником на шахте.

- Кавалеры ордена Славы трех степеней: Краткий биогр. слов.
/ Редкол.: Д.С. Сухоруков, А.А. Бабаков, П.С. Бещев. - М, 2000. - С.554-555.

СУДАРЬКОВ Николай Максимович (род. 1923, пос. Первомайский (ныне Шумячевского р-на Смоленской обл.)), полный кавалер ордена Славы.

Перед войной работал в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург) на заводе Ленмашстрой. С марта 1942 г. на фронте. За участие в Курской битве 10 мая 1944г. награжден орденом Славы 3-й степени, через пять месяцев С. награждают орденом Славы 2-й степени как одного из лучших связистов Северо-Западного фронта. Воевал в Польше, Румынии, Венгрии, Чехословакии. Закончил войну под Прагой. За воинское мастерство и храбрость в схватке с фашистами был награжден орденом Славы 1-й степени. После войны навсегда связал свою жизнь с тульской землей. С 1952г. работал на шахте «Ломинцевская» Щёкинского р-на. Награжден медалью «За отвагу» и орденом.

- Тульский биогр. слов. - Тула, 1996. - Т.2. - С.208.

СУДАРЬКОВ НИКОЛАЙ МАКСИМОВИЧ

Родился 12 октября 1923 года в поселке Первое Мая Шумячского района Смоленской области в семье рабочего. Окончив семилетку, по направлению поехал в Ленинград, где обучался в школе ФЗУ и работал слесарем-монтажником на заводе.

В 1941 году эвакуирован в город Нижний Тагил Свердловской области. Призван в армию в марте 1942 года. Николай приобрел специальность телефониста и в январе 1943 года уже участвовал в рейдах подвижных отрядов на Северо-Западном фронте, где его ранило. Из госпиталя попал во 2-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию. Его 7-й гвардейский полк вынес все испытания беспримерного сражения за станцию Поныри на Курской дуге. Помощник командира взвода связи гвардии сержант Н.М. Сударьков особо отличился в боях в Тернопольской, Ивано-Франковской областях и у населенного пункта Мокранце в Чехословакии, за что был последовательно удостоен трех орденов Славы. Был тяжело контужен, но остался в строю. Награжден также орденом Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды и медалями.

В 1945 году был демобилизован и вернулся на родину, где работал на стеклозаводе. С 1952 года жил в городе Щекино Тульской области, трудился взрывником на шахте. В 1973 году ушел на пенсию, но активно занимался общественной работой, часто выступал перед молодежью, на праздничных митингах.

Был Почетным гражданином города Щекино и Щекинского района.

Умер в 2006 году и похоронен на троснянском кладбище.

Туляки – участники Сталинградского и Курского сражений в Великой Отечественной войне 1941-1945гг. – Тула, 2013. – С.93.

Сударьков Николай Максимович родился в 1923г. в пос. Первомайском Шумячского района Смоленской области. Добровольно ушел на фронт в марте 1942 года. В одном из боев Курской битвы Сударькову было дано задание пробиться сквозь атакующие танки и установить связь с однополчанами. Задание было выполнено. Связь заработала. За эту операцию Сударьков получил свою первую награду. Затем были другие тяжелые бои. В районе д.Андреевка под непрерывным пулеметным огнем за один день Николай Максимович исправил 17 поврежденных проводов, за что был отмечен орденом Славы III степени. Затем был тяжелый бой у с.Мокранце в Чехословакии, где Сударьков также обеспечивал связь, за что награжден орденом Славы I степени.

Николай Максимович живет в Щекине с 1952 года, долгое время трудился подрывником на шахте «Ломинцевская».

- Щёкино. Прошлое и настоящее: К 60-летию города. -
Щекино, 1999. - С.162.

СУДАРЬКОВ НИКОЛАЙ МАКСИМОВИЧ

Родился в 1923 году в поселке Первомайский Шумяческого района Смоленской области. Перед войной работал в Ленинграде на заводе Ленмашстрой слесарем-монтажником. В марте 1942 года ушел на фронт. После войны вернулся на родину, работал на стеклозаводе. С 1952 года живет в Щекино, работает на шахте «Ломинцевская» подрывником. Член КПСС с 1944года.

И ПОСЛЕ ВОЙНЫ - НА ЛИНИИ ОГНЯ

«Шахтер в забое - на линии боя». Этот девиз родился давно.

Помните, как в популярной песне 30-х годов характеризовалось обычное наступление на угольные пласты? Как «дни работы жаркие, на бои похожие»… Естественным было и рождение таких терминов и крылатых выражений, как «очистной фронт», «битва за уголь».

Все это чувствовали герои войны, возвращавшиеся с полей сражений. Стал закономерным их приток на шахты, в том числе и Подмосковного угольного бассейна. Среди них был и Николай Максимович Сударьков.

В январе 1952 года кавалер восьми правительственных наград, в том числе всех трех орденов Славы, пришел на шахту №14 треста «Щекинуголь». Он не ждал привилегий и поблажек для фронтовика. Чтобы освоить квалификацию, охотно брался за все: трудился рештачником, крепильщиком, раздатчиком взрывчатки, рабочим очистного забоя, бурозапалыциком. Добился своего: стал опытным взрывником. Им и работает на шахте «Ломинцевская».

Два десятилетия под землей… А еще - годы учебы. Н.М.Сударьков окончил 11 классов вечерней школы.

Кавалер трех орденов Славы Н.М.Сударьков часто выступает на предприятиях, в колхозах, совхозах, учебных заведениях, на вечерах и «огоньках» в домах культуры и клубах.

18 декабря 1971 года щекинцы отмечали 30-летие освобождения города от гитлеровской нечисти. Почетное право возложить венок на место, где будет сооружен памятник погибшим воинам, было предоставлено полным кавалерам орденов Славы В.А.Агафонову и Н.М.Сударькову.

Время листает страницы жизни…

Первый день войны молодого слесаря-монтажника застал в командировке на станции Мга. Сооружавшийся цех сразу же начали демонтировать. А вскоре Николая с друзьями эвакуировали вместе с оборудованием на Урал, в город Нижний Тагил.

Сударьков с закадычными приятелями Николаем Сидоровым и Борисом Зориным пришли в Нижнетагильский горвоенкомат. На фронт отказали: всему, мол, свой срок. Устанавливали оборудование, мерзли, спали урывками… Все вынесли ленинградские парни. В марте 1942 года Николая и его друзей призвали в армию.

Сначала юноши прошли «обкатку» в запасном стрелковом полку. Николая зачислили в формировавшуюся 23-ю отдельную лыжную бригаду. Он приобрел специальность телефониста и в январе 1943 года уже участвовал в рейдах подвижных отрядов на Северо-Западном фронте. Здесь 18-летиий связист получил боевую закалку, крещение огнем: его ранило.

Из госпиталя попал уже не к «хозяевам огненных троп», как звали лыжников, а во 2-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию.

Соединение стало стрелковым, «квартировало» сначала на Центральном, а затем на 1-м и 4-м Украинских фронтах. Шли с победными боями гвардейцы… Дивизия стала Проскуровской, а 7-й полк заслужил наименование Ужгородского. Пришлось Николаю сражаться в Польше, Румынии, Венгрии, Чехословакии. Закончил войну под Прагой.

В 1944 году получил звание гвардии старшины, связал свою жизнь с семьей коммунистов.

Много подвигов отражено в наградных листах Николая Сударькова.

…Дивизия приняла участие в Курской битве, причем на одном из самых решающих участков. Родной полк Н.М.Сударькова - седьмой гвардейский - вынес все испытания беспримерного сражения за станцию Поныри.

Измотав и обескровив наступающего противника, выстояв в жестоком поединке в первую неделю сражения, гвардейцы овладели Понырями. Две роты седьмого полка выдвинулись вперед примерно на два километра. Но в это время немецкие войска предприняли контратаку, бросив в бой 15 танков и пехотные подразделения. Обе наши роты оказались отрезанными от своих.

Прошло более пяти часов. Командир полка приказал любой ценой связаться с попавшими в окружение гвардейцами. Не раз пытались восстановить телефонную связь, но только несли потери. Тогда Николай Сударьков получил задание: пробиться сквозь атакующие танки вместе с радистом и установить связь с ведущими тяжелые бои однополчанами.

Гвардии сержанту потом даже как-то не верилось, что он преодолел все препятствия, страшный огненный заслон. Приказ был выполнен: через три часа связь заработала.

С волнением получал Николай первую награду - медаль «За отвагу».

Развертывались, гремели, не умолкая, наступательные бои на Проскуровском направлении. Враг обрушивал валы огня на наблюдательный пункт батальона. И в этих условиях, ежеминутно рискуя жизнью, Николай быстро находил и исправлял порывы на линии, обеспечивал бесперебойное руководство боем. Только в районе Андреевки под непрерывным минометным и пулеметным огнем он исправил 17 повреждений проводов.

Отмечая большое воинское мастерство и личную храбрость Николая Сударькова, командир дивизии наградил его 10 мая 1944 года орденом Славы III степени.

Через пять месяцев на груди одного из лучших связистов фронта засиял второй орден Славы.

Дивизия устремилась в Карпаты. Удесятерилось напряжение полевых связистов, возросли опасности. Гвардии старшина Н.М.Сударьков, командовавший взводом связи, сноровисто действовал в горно-лесистой местности. Разве сочтешь, сколько раз исправлял под ураганным обстрелом линию!

На высоте 819,0 просочившиеся группы противника неожиданно напали на командный пункт батальона. Гвардии старшина с подчиненными и офицерами штаба отражал опасный натиск. Немцы не выдержали огня и беспорядочно отступили, оставив на поле боя не менее 20 солдат. Девять из них скосил из автомата Н.М.Сударьков, а двоих ранил.

За этот подвиг и неоднократное смелое выполнение заданий по прокладыванию связи гвардии старшина был награжден 11 декабря 1944 года орденом Красной Звезды.

Прошло немногим более месяца. Гвардейцы-проскуровцы сражались на земле непокоренной Чехословакии. Гитлеровцы защищали свои рубежи с упорством обреченных. Тяжелые бои завязались у села Мокранце. Короткие передышки сменялись вражескими контратаками. Часто выходила из строя связь, но тут же восстанавливалась связистами. Село было в наших руках. А противник не унимался, остервенело лез па позиции гвардейцев. Снова, в который уже раз, была перебита линия связи. Командир взвода с двумя телефонистами отправился на участок, хотя обстрел не прекращался ни на минуту. Исправив повреждение, связисты возвращались на КП. Сударьков заметил немцев, уже перерезавших все подступы к командному пункту. Выход был один: атаковать! С возгласом «Ура!» старшина первым бросился вперед. Строчил автомат, разрывались гранаты. Падали вражеские солдаты, замолкли два станковых пулемета врага. В схватке Николая Максимовича сильно контузило.

Он был награжден орденом Славы I степени.

После демобилизации Н.М.Сударьков трудился на родине, восстанавливал разрушенный стеклозавод. А потом навсегда связал свою жизнь с тульской землей, с шахтерами.

Гремят взрывы в шахте. Но теперь это мирный бой, дающий свет и тепло людям.

- Аполлонова А. Солдатская слава туляков /
А.Аполлонова, В.Попов. - Тула, 1974.- С.138-142.

Кавалер трёх орденов Славы

Кавалер трёх орденов Славы Николай Максимович
Сударьков родился в 1923 году в посёлке Первомайский
в семье стекольщика Первомайского стекольного завода.
Закончив в Ленинградское ремесленное училище, стал
слесарем-монтажником. В 1942 году ушёл на фронт.
После войны вернулся в Первомайский, работал на
стекозаводе. С 1952 года живёт в городе Щёкино
Тульской области. До ухода на пенсию работал на
шахте подрывником. Награждён медалью «За отвагу»,
орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны
1-й степени, многими медалями, орденами Славы 3-й,
2-й и 1-й степеней.

Н.М.Сударьков

Кроме силы есть и слово

В моём солдатском сердце ещё долго жила жестокость. Кончилась война. Сколько потерь принесла она народу нашему! Прошло время, и понял я, что кроме силы есть и слово.

Накануне войны я был направлен монтажником-верхолазом в город Мга перекрывать авиазавод цветным стеклом. Работали мы в одной бригаде с Борей Зориным и Колей Сидоровым. Все из одного посёлка. Сижу я на стреле, а Боря снизу машет и кричит: - Слазь! Война.

Разве такое забудешь! В тот же день начали демонтаж завода. Две недели грузили эшелоны.

Приехали в Нижний Тагил, на голом месте под открытым небом ставили станки, начинали строить цех. 7-го ноября 41-го года вынесли на руках первый «ишачок» - так ласково называли мы самолёт По-2.

С августа и до марта ходили втроём в военкомат - всё боялись, что без нас фашистов не победят. И только в марте 1942 года призвали нас в 32-ю отдельную Сибирскую лыжную бригаду. Одели всех в шубы с иголочки. От одного слова «сибиряки» немец трусился.

Бригада шла на Псков, Великие Луки, Спас-Деменск. Шли мы волной по снежным полям, снега до двух метров местами намело. В бою под Осташковым потерял я друзей: Борис был убит, а Николай пропал без вести. За них обоих и бил я фашистов всю войну. Иду в бой, а в глазах хлопцы мои…

В ноябре 42-го на реке Ловать около станции Чёрный Дол меня ранило первый раз, а через три месяца ещё раз. После госпиталя я стал связистом.

У Понырей впервые увидел эсэсовцев. Июль. Жара страшная, а они в чёрных мундирах, застёгнутых на все пуговицы, идут чёрным вороньём. Аж мороз по коже. Фашисты на этом участке стали «перегрызать» нашу оборону, наш 7-й гвардейский полк бросили на подкрепление. Две роты 7-го полка выдвинулись вперёд примерно на два километра. В это время фашисты пошли контратакой, бросив в бой пятнадцать танков и пехотное подразделение. Обе роты оказались отрезанными. Прошло более пяти часов. Связи нет. Командир полка приказал любой ценой навести связь. Но связисты несли потери, и только. Очередь дошла до меня. Я получил приказ пробиться через атакующие танки и вместе с радистом установить связь. Приказ был выполнен. В рукопашной схватке на последней траншее фашисты были отброшены. В бою я спас командира роты Ивана Шмакова.

В наступательных боях на Проскуровском направлении в районе Андреевки под непрерывным пулемётным и миномётным огнём за один день семнадцать раз выходил я на восстановление связи.

Пигалица

В горно-лесистой местности, в Карпатах, удесятерилось напряжение полевых связистов, возросла опасность. В помощь взводу связистов прислали девушек-радисток. Глянул я на них, и сердце сжалось: им ли место на войне?! К вечеру, когда обычно наступает тишина, фашисты из тяжёлых миномётов открыли огонь. Надо собрать группу и идти на восстановление связи. Трое связистов несколько суток на ногах - взять нельзя. Отыскал свою тень - Колю Хохлова и ещё одного связиста, но нужен четвёртый. Больше некого. Пошёл к девчатам:

- Пойдём, проветришься, - говорю Нине. - Да автомат прихвати. Стрелять-то хоть умеешь?

- Автомат знаю, но не стреляла, - ответила она, виновато глянув на меня большими грустными глазами. «Пигалица и есть пигалица, и зачем таких на фронт брать?» - подумал я.

В темноте мы пробрались на вершину горы, по пути прозванивая линию и устраняя порывы. На самом верху оставили связиста с запасными катушками, а сами стали спускаться вниз.

Рассвело. И взору открылась дивная красота карпатских гор, обрывов, величественных грабов, лиственниц, дуба. Ничего не предвещало беды. Я направил Нину вперёд, но она тут же вернулась.

- Немцы там.

- Ты видела?

- Слышала разговор. Про дорогу говорят. Подключились к линии - две линии молчат. Почему? Налёта, не было.

- Замри, - сказал я Нине, оставив её на месте. - Стреляй, только если немцы совсем рядом окажутся. А сам вместе с другим связистом от куста к кусту пошёл вниз. Никого не видно, но чувствую, что кто-то есть. Вдруг один, второй, третий… Сколько их? Идут к деревне Мокранцы, где стоит наша часть. Им нужна дорога, догадался я, вспомнив Нину. Автоматом в горах с такого расстояния не возьмёшь. И я бросил гранату. У пулемёта распластался сражённый осколком фриц. Я взял его и посадил на куст акации. Зачем я это сделал - и сейчас не пойму. Перетащил пулемёт с раздробленным прикладом. Но как стрелять из него? Отдача сильная. Снял шапку, привязал её вместо приклада и давай строчить. В перерывах слышу стрельбу Коли, а потом сзади меня грохнула граната. Немецкая. Почему? Там же Нина. Переполз на другую сторону, приподнял голову - за деревьями фриц прячется. Со злости в него полмагазина выпустил. А потом огонь, красное пятно, искры из глаз, и я куда-то провалился. Только в госпитале узнал, что двое немцев пробирались к моему пулемёту. И в тот момент, когда один замахнулся уже гранатой, Нина скосила его из автомата. Второй немец тяжело ранил Нину и попал под пулемётную очередь. А с другой стороны осколком немецкой гранаты ранило мне левый глаз, разворотило зубы, язык, другой чиркнул по левой стороне головы. Тяжелейшая контузия…

В госпитале узнал, что Нину наградили медалью «За боевые заслуги», Колю - орденом Красной Звезды. А Сударъкову одна награда - шутки товарищей.

- Коля, расскажи, как ты фрица усаживал, - смеются хлопцы.

Но всё-таки, выяснив, кто же уложил шестнадцать фрицев их же пулеметом, командир батальона представил и меня к награждению орденом Отечественной войны 1-й степени. А командир корпуса Гостелович на наградном листе написал: «Достоин награждения орденом Славы 1-й степени».

Храбрость, честно говоря, это борьба за жизнь. Очень жаль мне было ту пигалицу с печальными глазами. Это она храбрости мне прибавила.

Тульский журналист Л.Евстафъева в очерке о Н.М.Сударъкове рассказывает:

«Николай Максимович бережно хранит фотографию Нины - симпатичное девичье лицо, склонившееся над баяном. На волнистых прядях пилотка, а глаза - они на самом деле затаили в себе большую печаль.

В 1980 году на встрече однополчан к Николаю Максимовичу подошла женщина:

- Ну, здравствуй, монах! (так прозвали его девчата за его нелюбовь к бранным словам и к спирту). Опешил седовласый ветеран.

- Нина! - он подхватил её на руки и совсем потерял голову от обвала чувств. Нина, Нина! Пигалица, благодаря которой он жив».

Виноград

Был уже поздний вечер, когда меня вызвал командир роты Иван Шмаков - мой друг:

- Ну, Николай, - сказал он мне, - такого ты ещё не пробовал, - и протянул мне гроздь винограда.

Оказывается, на нейтральной полосе, за амбаром был виноградник.

- Если хочешь сходить, то дам тебе ещё двух солдат.

Отчего не сходить. Ночь. Темно. Пошли вчетвером. Пробрались к амбару. Затаились. Я остался сторожить у амбара. Двое пошли за виноградом. Я стоял, вслушивался в ночь и вдруг в шуме листвы стал различать какой-то шорох, а рядом скользнула тень. Немец. Тоже за виноградом. Шуметь нельзя - позиции рядом. Тихо подкрался сзади и рукояткой ножа оглушил немца. Солдаты подбежали, подхватили «языка» и - уходить. Успели. На вражеской стороне обнаружена пропажа, началась стрельба. Пришлось при предъявлении «языка» объяснять причину. Командир дивизиона сорвал с меня погоны.

- Под трибунал, - закричал он, но, успокоившись, сказал:

Отправляйся к артиллеристам, возглавишь контратаку. Взять высотку, а там посмотрим, что с тобой делать.

Прибыв в отделение сорокопятчиков, я осмотрелся и приказал подкатить пушку повыше. А командир орудия:

- Ты кто таков?

Не раздумывая, я с маху перебросил его через станину, и солдаты с моей помощью вкатили пушку на возвышенность. Атаку отбили, высотку вернули. Мне простили ночную вылазку за виноградом. Погоны вернули, правда, допытывались долго, знал ли о нашем походе Шмаков. Конечно, не знал…

Всю войну мне везло, семь ранений у меня, а жив. А рядом сколько ребят гибло! Сколько раз принимал пополнение. Три-четыре дня - и нет ребят. Был рядовым - за себя только в ответе, а стал сержантом - за всех, а их у меня человек тридцать было.

Жалко и молодых и старых. Получил солдат письмо из дома, на листке детская ладошка обведена.

В 43-м с Орловско-Курской дуги похоронка на меня домой пришла. Похоронка всё и спутала. Не получил я тогда орден Славы 1-й степени.

На встрече ветеранов войны в 1970 году бывший командир корпуса спросил у меня:

- А где твоя Слава 1-й степени?

- Да не было её у меня.

- Я же сам подписывал наградной лист, - удивился он. И через 25 лет вручён был мне орден Славы 1-й степени. В этом была заслуга и «пигалицы» - радистки Нины, спасшей мне жизнь.

Может быть, именно с того часа, когда Нина спасла меня, я с ещё большим уважением стал относиться к женщинам.

В наших местах царил матриархат. Идёшь, бывало, по улице, и никто не скажет: «Идёт сын Максима». Обязательно услышишь: «Сын Ольги». В доме нас окружали женщины: мама и три сестры. Жалко было мать. Столько пережить. Четыре сына воюют на фронте, дочь Анна, водитель боевой машины «катюши», тоже на фронте. Три сына её не вернулись с фронта. На меня пришла похоронка. Когда я вернулся, она никак не могла поверить, что это я. Видела уже плохо. Была парализованная. На её глазах немцы до смерти забили моего отца. Кто-то из полицаев сказал, что его «сыны у Сталина». Немец с размаху ударил отца в лицо. Не стерпел отец и ударом свалил немца на землю. Остервенелые полицаи не жалели ни ног, ни кулаков. На следующий день отца не стало. Было ему семьдесят семь лет.

Л. Евстафъева: «Вернувшись домой, Николай Максимович стал работать на стеклозаводе начальником цеха. При нём инженер стал оскорблять одну незнакомую ему работницу, он попытался его урезонить, но инженер не унимался, тогда Николай Максимович использовал самый простой у мужчин способ. Инженер подал на него в суд…

В декабре 1951 года Николай Максимович вместе со своей женой Анастасией покинул родные места и оказался в Щёкине. Работал на шахте «Ломинцевская». Чтобы освоить квалификацию, охотно брался за всё: работал рештачником, крепильщиком, раздатчиком взрывчатки, рабочим очистного забоя, бурозапальщиком. Стал опытным взрывником.

В 2003 году Николаю Максимовичу исполнилось восемьдесят лет. Седовласый богатырь по-прежнему бодр, честен и прямолинеен, великодушен и благороден, бескомпромиссен ко лжи, лицемерию, его волнуют проблемы бытия.

- А знаете, почему мы победили? - говорит Николай Максимович. - Была у нас духовная красота. Вот наше оружие.

Но для ветеранов война ещё всё продолжается - война с забвением, с равнодушием, с собственными недугами».

По материалам очерков Л. Евстафъевой: «Н.М. Сударъков - кавалер "Славы"» //«Щёкинский вестник», 48, 1975;
«Солдатская слава туляков». Тула: Приокское книжное изд-во, 1974.

- Перекресток: Шумячский альманах. / Сост.: П.А. Крупенев, Н.М. Максимчук, И.И. Морозов и др. - Шумячи: Изд-во «Порубежье», 2004. - Вып.4. - С.36 - 41.

КАВАЛЕР ТРЕХ ОРДЕНОВ СЛАВЫ

ДОРОГОЙ
МУЖЕСТВА

Подземелье шахты «Ломинцевская» временами похоже на передний край боевых действий. Словно «тридцатьчетверки», гудят электровозы. Приглушенно гремят мирные взрывы… И взрывник Н.М.Сударьков напоминает минера, который ошибается только раз в своей жизни. Прислонившись к смолистым стойкам, Николай Максимович чутко вслушивается в гул забоя, считает взрывы приготовленного им заряда. Когда между отдельными раскатами подземного грома затягиваются паузы, шахтер беспокойно поглядывает на стрелки часов. Наконец в толще пласта срабатывает последний заряд. В живых, чуть задумчивых глазах Николая Максимовича светится удовлетворение.

- Полный порядок, - сообщает он начальнику участка Р.Б.Корнееву.

- У тебя, Максимыч, осечек не бывает. Ты по всем квадратам пристрелялся, - улыбается опытный специалист. - Геройски работаешь!

Знатный горняк шахты «Ломинцевская» Н.М.Сударьков и впрямь настоящий герой. Он полный кавалер ордена Славы. Интересен, богат героическими эпизодами его боевой путь…

На исходе огненный сорок первый год. До тылового города Нижний Тагил уже докатывается суровое дыхание войны. Разбуженным ульем гудят классы ремесленного училища.

- Даешь досрочный выпуск! - требуют ребята. А их однокашник Николай Сударьков уже атакует военкомат.

- Молодой ты еще для фронта, - пытается доказать ему майор.

Но ершистый парнишка настойчив:

- Желаю бить фашистов!

Недолго пришлось Николаю Сударькову обучаться ходьбе на лыжах и стрелять по фанерным мишеням. Уже в феврале сорок второго года он принял первую военную купель.

…Группа лыжников прорвалась к станции Осташково, где отсиживались гитлеровцы. Рядовому Сударькову было приказано обеспечить связь. Прижавшись к земле, он спешно тянул за собой провод. Над головой засвистели пули. Впереди метнулись тени. Боец привстал на колено и похолодел: совсем рядом немцы! Но так же быстро оправился от испуга. Метнул под ноги фашистам гранату. За первой - вторую. На помощь подоспели товарищи. Они поздравили Сударькова с удачным боевым крещением.

Недалеко от станции Осташково, где теперь раскинулся красивый город, комсомолец Сударьков получил первое ранение.

Не забыты им и жаркие бои на Курско-Орловской дуге. Здесь у небольшой деревеньки Золотухино состоялось его «знакомство» с «тигром». Во время восстановления телефонной связи сержант Сударьков был замечен немецкими танкистами, замаскировавшимися в дубраве. Один из них, видимо, задумал поразвлечься. Немец двинул стальную махину на Сударькова. Тот метнул в танк гранату. Но фашист все наседал, стараясь подмять под себя смельчака. Вот уже гусеницы «тигра» лязгают за спиной Сударькова, слышится гортанный смех гитлеровца. Сержант Сударьков сумел увернуться от машины и обессиливший оказался на дне глубокой траншеи. Фашист несколько раз «проутюжил» его укрытие. Однополчане сочли, что Сударьков погиб и поспешили сообщить об этом его родным. Но его спасли соседи по боевым позициям - артиллеристы. Откопали из траншеи, отправили в госпиталь. Врачи собирались списать Сударькова в тыл. Он запротестовал, добился нового направления на фронт.

Дороги войны на этот раз привели его в Карпаты.

На одном участке наши бойцы несколько раз пытались установить телефонную связь между двумя батальонами. Но немцы моментально выводили ее из строя. Выполнить задание вызвался сержант Сударьков. Перед уходом на операцию он оставил парторгу короткую записку: «Прошу считать меня коммунистом. Не подведу…». И не подвел. Используя темноту, комсомолец Сударьков пробрался на нейтральную полосу и под самым носом немцев протянул телефонный кабель. Связь была обеспечена.

Коммунисты подразделения приняли сержанту Сударькова в ряды ленинской партии, а командир бригады приколол к его гимнастерке орден Славы второй степени. Первый - боец получил за бои на Курско-Орловской дуге. Николай Сударьков участвовал еще во многих схватках с врагом. А в бою за небольшую высоту, прикрывавшую путь к городу Кошице, он занял место раненого командира, поднял взвод в атаку и лично уничтожил двух гитлеровцев. И вот на его груди засиял третий орден Славы.

Для большинства солдат и офицеров война закончилась 8 мая. А для Николая Сударькова, ставшего старшиной, и его товарищей она еще продолжалась. Лишь одиннадцатого мая они принудили к капитуляции последнюю группировку гитлеровцев в одном из лесистых районов Чехословакии.

Вскоре у Сударькова открылись раны. Врачи советовали ему после фронта обзавестись легкой работой. А он улыбнулся:

- Меня устраивают только настоящие дела…

И он нашел такие дела на шахте. В любых условиях коммунист Сударьков подает хороший пример. При его участии на шахте «Ломинцевская» были централизованы буровзрывные работы. Он один из зачинателей соревнования горняков шахты за экономию материалов. В сорок три года без отрыва от производства Сударьков закончил десятилетку. В сорок семь - университет марксизма-ленинизма. Находит он время для работы в школьном совете, выступает перед допризывниками.

- Не трудно ли так в годы, - иногда спрашивают у него горняки.

- В самый раз, - отвечает Сударьков.

П. БАКУЛИН, капитан запаса.

- Коммунар. - 1973. - 12 мая.

НАШИ СЛАВНЫЕ ЗЕМЛЯКИ

В БОЯХ И ПОХОДАХ

СУДАРЬКОВ НИКОЛАЙ МАКСИМОВИЧ

Родился в 1923 году в поселке Первомайский Шумячского района Смоленской области. Русский. Член КПСС с 1942 года. Окончил ремесленное училище, работал в Ленинграде на «Ленмашзаводе».

Призван в армию в марте 1942 года. В августе 1942 года направлен на фронт. Воевал в составе 23-й отдельной лыжной бригады. После ранения, с мая 1943 года, служил в 7-м гвардейском воздушно-десантном полку 2-й воздушно-десантной дивизии. Имеет три ранения.

Награжден орденом Красной Звезды, тремя орденами Славы и несколькими медалями.

После увольнения из армии возвратился на Смоленщину. До 1951 года работал на Первомайском стекольном заводе. Переехав в город Щекино Тульской области, освоил специальность взрывника и трудился до 1973 года на одной из шахт.

Награжден медалью «За доблестный труд. В ознаменование 80-летия со дня рождения В.И.Ленина». В настоящее время пенсионер союзного значения.

Николай Максимович пришел с работы уставшим: позади остался нелегкий трудовой день шахтера. Открыл окно. После обильного июньского дождя потянуло прохладой.

- Папа, тебя вызывают в военкомат. - Дочь подала бумагу, посмотрела на отца и сказала: - Вроде бы ты свое уже отслужил. Три ранения, контузия…

- Раз, вызывают, значит, надо.

Утром Николай Максимович еще раз поглядел на повестку, заметил приписку: «Быть с орденами и медалями». Значит, будут фотографировать фронтовиков для какого-нибудь стенда.

В военкомате Сударьков встретил многих товарищей, таких же, как и он, ветеранов войны. Пришел военком, за ним молодой капитан с двумя красными коробочками.

- Товарищи фронтовики! Друзья! - торжественно обратился военком к собравшимся. - Ровно двадцать четыре года назад, 29 июня 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии старшина Сударьков Николай Максимович был награжден высшим знаком солдатской доблести - орденом Славы I степени.

В зале вспыхнули аплодисменты. Полковник обнял Сударькова, поцеловал его и приколол на костюм орден.

- Служу Советскому Союзу! - по-солдатски ответил ветеран и направился в зал.

- Подождите. Николай Максимович, это еще не все. - Офицер вынул из коробочки орден Красной Звезды, прикрепил его на пиджак.

Дома, куда заранее позвонили, героя ждал празднично накрытый стол. Пришли боевые друзья. «Конечно - говорили они, в молодые годы награды получать лучше, но ничего не поделаешь, раз уж так получилось. Главное - ордена нашли того, кто заслужил их своим ратным трудом».

…2-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, действовавшая на фронте как стрелковое соединение, активно участвовала в освобождении города Проскурова (ныне Хмельницкий, областной центр УССР) и с тех пор стала называться Проскуровской. Николай Максимович может по праву считать, что в завоевание этого почетного наименования он тоже внес СВОЙ солдатский вклад. В боях за деревню Андреевка, недалеко от указанного города, он, помощник командира взвода связи, под сильным пулеметно-артиллерийским огнем сумел обеспечить проводной связью командира батальона. Семнадцать раз был перебит осколками телефонный кабель и столько же раз выходил на линию гвардии сержант Сударьков. В июне 1944 года командир дивизии наградил его орденом Славы III степени.

Во время боевых действий в Карпатах взводу связи батальона, которым командовал гвардии старшина Сударьков, поручили оборудовать наблюдательный пункт. Связисты с трудом отрыли в каменистом грунте окопы и ходы сообщений, построили блиндаж, установили телефонные аппараты. Прибывший на НП комбат остался доволен и сразу же приступил к работе.

Все, что делалось во вражеском стане было видно как на ладони. Засекли цели, передали данные артиллеристам. Огнем из орудий и минометов противнику был нанесен большой урон в людях и технике.

Фашисты всполошились. Поняв, что наблюдение ведется с высоты, они обрушили на нее тонны смертоносного металла. В атаку пошла гитлеровская пехота.

- Держитесь, ребята! Не стрелять без команды. Подождем, пока подойдут поближе, - сказал Сударьков своим подчиненным. - В штаб полка передано, что нас атакуют. Главное - выстоять.

Фашисты, перебегая от одного дерева к другому, маскируясь за камнями, приближались к наблюдательному пункту. Наши не отвечали. Гитлеровцы осмелели, побежали к высоте в полный рост. - Получайте, гады, гвардейский подарок! - крикнул Николай и нажал на спусковой крючок автомата.

Эхом отозвалась в горах стрельба. Словно подкошенные падали фашисты. Однако уцелевшие упорно ползли вперед. Когда они приблизились к окопам и укрытиям, в ход пошли гранаты. С большими потерями враг откатился назад.

Комбат подозвал Сударькова и сказал ему:

- Они нас в покое не оставят. Жди второй атаки. Подкрепление раньше чем через полтора часа не подойдет. Командир полка приказал держаться любой ценой. Понял?

- Так точно, понял! Высоту отдавать нельзя!

- Раз так, слушай приказ.

Офицер объяснил боевую задачу. Старшина с группой бойцов должен был спуститься к подножию горы и замаскироваться. Дать гитлеровцам возможность накопиться в лощине, а затем открыть огонь. Главное - преждевременно себя не обнаружить, действовать внезапно.

Николай по одному переправил вниз пятнадцать человек и, прикрываясь деревьями, занял оборону. Врагов пришлось ждать недолго. Они плотной колонной приближались к высоте. Неожиданно для них бойцы группы Сударькова ударили во фланг, нa какой-то момент фашисты растерялись, заметались по лощине. Пули настигали их повсюду. Однако, опомнившись, они перешли в контратаку. С большим трудом отбили советские воины натиск врага. Были раненые и убитые. Сам взводный получил легкое ранение. Потом снова атака. И ее отбили гвардейцы. Сударьков был второй раз ранен, но не покинул поля боя. Уже теряя сознание, он услышал громкое «ура». Подразделения полка, прибывшие на помощь, перешли в наступление и штурмом выбили неприятеля из горного селения.

Мужество, отвага, выдержка и решительность гвардии старшины Сударькова были отмечены орденом Красной Звезды.

Возвратившись из госпиталя в полк, Николай принял участие в боях за Ужгород. За боевые заслуги в отражении контратак противника в районе населенного пункта Яблунов его наградили в сентябре 1944 года орденом Славы 2 степени.

Участвовал гвардеец Н.М.Сударьков и в освобождении от немецко-фашистских захватчиков братской Чехословакии. Как и прежде, старшие начальники отмечали его высокие морально-боевые качества и бесстрашие. 19 февраля 1945 года командир полка гвардии подполковник Чистяков представил его к награждению орденом Славы I степени. Но Николая в то время уже не было в части. В бою за населенный пункт Мокранце его в третий раз ранили.

Вскоре после дня победы гвардии старшина Сударьков уволился из рядов Советской Армии и приехал на Родину. Поступил работать на Первомайский стекольный завод. В 1951 году переехал в город Щекино, куда его настойчиво звали друзья-однополчане. Здесь, на шахте «Ломинцевская», он освоил специальность взрывника и бурильщика.

В 1973 году Николай Максимович по состоянию здоровья ушел на пенсию. В меру своих сил он участвует в общественной работе, выполняет партийные поручения, занимается патриотическим воспитанием молодежи.

И. БЕЛЯЕВ.

- Шумячка. - 1993.

СКВОЗЬ ОГНЕННЫЕ ГОДЫ

Николай Максимович Сударьков пришел с работы усталым. Позади остался трудный день. Хотя взрывные работы прошли хорошо, но поволноваться пришлось много. Никогда наперед не знаешь, как пройдет в шахте взрыв. Ему невольно приходило сравнение с фронтовой обстановкой. Сколько раз ходил в атаку и никогда не знал точно, где враг окажет наибольшее сопротивление, откуда ждать удара. Ему, опытному бурильщику и взрывнику, были известны различные случаи из жизни, но он всегда старался как можно лучше рассчитать силу взрыва, подготовить рабочее место. Не забывал и о технике безопасности. Потому и на хорошем счету, фотография с двумя орденами Славы на Доске почета висит.

Открыл окно. После обильного июньского дождя несло свежим воздухом, прохладой, запахами цветов. Прилег на диван. С удовольствием положил натруженные ноги на валик дивана.

- Папа, тебя вызывают в горвоенкомат. Вот повестка.

Дочь подала синюю бумагу. Посмотрела на отца и сказала:

- В армию тебе поздновато. Списан по чистой. Три ранения и одна контузия у тебя?

- Верно. Но раз вызывают, значит надо. Но почему вечером?

- Не знаю, - недоуменно ответила дочь.

В ту ночь Николай Сударьков спал плохо. Долго ворочался с боку на бок. Разговаривали с женой, Анастасией Павловной, о разном. Незаметно вспоминали войну, Смоленщину. Она в который раз рассказала, как в 1941 году ей, окончившей в Смоленске медучилище, пришлось отражать под Вязьмой атаки наседавших гитлеровцев. Он о своей жизни. Об учебе в Ленинграде, в ремесленном училище, куда он приехал с Первомайского стекольного завода в 1940 году. Эвакуация из горящего города на Урал, оттуда в 1942 году призвали в армию, отправили на фронт.

Под утро уснул. Позавтракав, еще раз поглядел на повестку. Заметил приписку: быть с орденами и медалями. «Значит будут фотографировать ветеранов войны на какой-нибудь стенд», - подумал шахтер. Вечером явился в военкомат. Там встретил многих товарищей, бывших фронтовиков, боевых друзей. Пришел военком, за ним молодой капитан с двумя красными коробочками.

- Товарищи фронтовики! Друзья! Ровно двадцать четыре года назад, 29 июня 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии старшина Сударьков Николай Максимович награжден высшим знаком солдатской доблести, орденом Славы первой Степени.

В зале вспыхнули аплодисменты. Полковник обнял Сударькова, поцеловал его. Волнуясь, приколол золотую пятиконечную звезду с изображением Спасской башни Кремля и коротким словом «Слава».

- Служу Советскому Союзу! - по-солдатски ответил ветеран и направился к креслу.

- Подожди, Николай Максимович. Это еще не все.

Офицер вынул из коробочки рубиновую звезду и, с усилием проколов дырку в костюме, привинтил орден Красной Звезды.

- Это вам за Карпаты, за мужество и отвагу, проявленную в боях с немецко-фашистскими захватчиками.

Поздним июньским вечером 1969 года Н.М.Сударьков возвратился домой полным кавалером ордена Славы. Почти четверть века искали его заслуженные награды. И нашли. Домой уже позвонили и героя ждал празднично накрытый стол. Пришли боевые друзья. Немного сетовали на то, что в молодые годы награды получать все-таки лучше, но ничего не поделаешь, раз так уже получилось. Главное - два ордена попали в руки хозяина, по скромности своей не знавшего о том, что он стал полным кавалером солдатского ордена. А их в нашей стране немного - всего 2456 человек.

За какие же боевые подвиги удостоен наш земляк трех орденов Славы, ордена Красной Звезды и многих других фронтовых наград? Почему мы, смоляне, можем гордиться этим человеком, ставить в пример нашей молодежи? Потому, прежде всего, что он в тяжкую годину военного лихолетья пролил кровь за Родину, внес свой вклад в достижение победы над врагом.

ПЕРВАЯ БОЕВАЯ НАГРАДА

Июльский день 1943 года. Курская дуга. Идет жестокий бой. Рвутся снаряды, мины, авиационные бомбы. К небу тянутся черно-оранжевые полосы дыма. Кромешный ад. В пыли не видно людей.

- Рядовой Сударьков, восстановить связь с первой ротой. - Лейтенант Львов показал рукой в сторону небольшой балки.

- На противоположной стороне пехота насмерть дерется с фашистами. Связи нет.

- Понял. Слушаюсь.

Схватив катушку с кабелем, повесив через плечо телефонный аппарат в коричневом чехле, солдат побежал по ходу сообщения. Выскочил из окопа и короткими перебежками бросился в направлении балки. Вслед за ним змейкой тянулся ниткой черный кабель.

Когда разрывались снаряды, Сударьков падал на горячую землю и замирал. Отряхнув комья чернозема, бежал дальше. Вот и балка, изрытая воронками. Прижимаясь к земле, пополз по откосу. Спрыгнул в траншею, огляделся. Присоединил к аппарату провод, крутанул ручку и услышал в трубку голос рядового Хохлова. «Живой?» - «Живой, раз говорю». «Держись!» «Стараюсь!».

- Есть связь, товарищ старший лейтенант, - доложил командиру роты.

- Молодец. Не теряйся. Сейчас будет трудно. Танки идут. «Тигры» из фашистского зоопарка. Держись. Бей по пехоте.

Ротный по телефону доложил, что потери в подразделении большие. Отбиты три контратаки немцев. Попросил поддержать огнем, отсечь пехоту от машин.

- Есть, стоять насмерть! - сказал в трубку офицер.

Враг наседал. За танками и самоходками бежала пехота.

Сударьков видел, как «тигр», выплевывая тяжелые снаряды, шел на позиции батальона. За ним, прикрываясь броней, бежали гитлеровцы. Прицелившись, дал очередь из автомата. Несколько немцев, словно споткнувшись на препятствие, ткнулись головами в землю. Но машина шла. Перевалив траншею, танк, круто развернувшись, стал заваливать окоп. Сударьков едва успел отбежать в сторону. Дал очередь по атакующим фашистам, сразил нескольких человек. Но вот кончились патроны. Танк еще раз повернулся на месте и засыпал песком и глиной нескольких наших солдат. Связист бросил одну за другой две гранаты. Но они не причинили вреда бронированному чудовищу. Несколько машин прорвалось в глубину обороны.

- Сударьков! Давай связь!

Прижимаясь к земле, воин пополз вдоль линии, соединяя концы провода. С большим трудом восстановил связь, возвратился в траншею. Атаку удалось отбить. Танки подожгли артиллеристы. Но когда началась очередная атака, Николай Сударьков снова сражался с яростью и остервенением. Был ранен. Врагу удалось потеснить наши подразделения.

Поднявшись в контратаку, пехота выбила гитлеровцев из траншей, восстановила положение. Санитары соседнего стрелкового полка доставили в медсанбат Сударькова. Очнулся только через сутки. А в родной роте связи его внесли в списки погибших. В штабе хотели послать похоронную, да некуда: Смоленщина находилась в то время под пятой оккупантов.

За этот памятный бой наш земляк был награжден медалью «За отвагу». Для него она, эта награда, самая дорогая, потому что первая.

НА УКРАИНСКОЙ ЗЕМЛЕ

Пролежав несколько месяцев в госпитале, Николай Сударьков возвратился на фронт. Попал в другую дивизию. Хотя дивизия называлась воздушно-десантной, она воевала, как обычная стрелковая дивизия.

Наш земляк по-прежнему воевал связистом. Уже в первых боях в новом соединении показал себя храбрым и находчивым, инициативным воином. Присвоили сержантское звание, назначили помощником командира взвода связи третьего батальона 7 воздушно-десантного стрелкового полка.

…Полк завязал тяжелый бой у села Андреевка. Гитлеровцы, укрепившись вокруг сахарного завода, оказали упорное сопротивление. Советская пехота зацепилась за окраину села, оказалась в полуокружении.

Связи с подразделением не было. Несколько связных, пытавшихся пробиться к оборонявшимся, были убиты.

Командир батальона вызвал гвардии сержанта Сударькова и поставил ему задачу восстановить связь. Сделать ее устойчивой.

- Как это сделать, вы, товарищ Сударьков, сами знаете. На груди знак «Отличного связиста» имеете. Замаскируйте кабель так, чтобы фрицы его не видели. И сделайте это поскорее.

Ночью Сударьков и его товарищи, захватив катушки с телефонным кабелем, поползли во тьму. План был дерзким и смелым. Приблизившись на семьдесят-восемьдесят метров к переднему краю немецкой обороны, связисты уложили кабель, приваливая его землей, зарывая в ровики. Когда в небе вспыхивали осветительные ракеты, солдаты замирали на месте, а потом снова за работу. Связь была восстановлена. Сударьков остался в подразделении и вместе с пехотой отражал контратаки врага, уничтожил до десятка гитлеровцев.

В одном из боев на подступах к Проскурову (ныне город Хмельницкий) Сударьков, обеспечивая связью наступающую пехоту, устранил семнадцать порывов кабеля. Был ранен. Теряя сознание, зажал в зубах два конца кабеля. Таким его и подобрали на поле боя.

За мужество и отвагу, проявленную в боях на проскуровском направлении, наш земляк в июне 1944 года награжден орденом Славы третьей степени. А вскоре прибавилась и Слава второй степени.

ПОДВИГИ В КАРПАТАХ

Связист - профессия особая. Часто и справедливо связь на фронте сравнивали с нервом. Управлять боем без связи трудно, иногда просто невозможно. В подразделения связи старались подобрать таких людей, которые хорошо знали технику, были инициативными и надежными солдатами, могли вести бой с врагом в одиночку, с теми, KTО устроит засаду на месте порыва линии. Но бывало и так, что связистам приходилось воевать как стрелкам, пехотинцам, представителям «царицы полей».

…Это случилось в Карпатах. Командир взвода связи батальона гвардии старшина Сударьков на высоте 819,0 занял оборону, помог в оборудовании наблюдательного пункта. Связисты с трудом отрыли окопы, ходы сообщений, выкопали блиндаж, установили телефонные аппараты. Прибывший на НП комбат остался доволен и сразу же приступил к работе.

Впереди лежали позиции врага. Они просматривались на большую глубину. Все, что делалось во вражеском тылу, было видно, как на ладони. Засекли цели, передали артиллеристам. Через некоторое время снаряды накрыли позиции минометной роты, командный пункт.

Фашисты всполошились.

Поняв, что наблюдение ведется с высоты, контратаковали большими силами. На НП полетели снаряды и мины.

- Держись, ребята. Не стрелять без команды. Подождем, пока подойдут поближе, - говорил Сударьков своим подчиненным. - В штаб полка передано, что нас атакуют. Главное - выстоять.

Гитлеровцы, перебегая от одного дерева к другому, маскируясь за камнями, приближались к наблюдательному пункту. Наши не отвечали. Фрицы осмелели, стали менее осторожными.

- Получайте, гады, гвардейский подарок, - крикнул Сударьков и нажал на спуск автомата. Эхом в горах отозвалась стрельба. Словно подкошенные, падали фашисты. Однако уцелевшие упорно ползли вперед. Когда фашисты приблизились к окопам и укрытиям, в ход пошли гранаты. С большими потерями гитлеровцы откатились назад.

Комбат подозвал Сударькова и сказал ему:

- Они нас в покое не оставят. Жди второй атаки. Подкрепление раньше, чем через полтора часа, не подойдет. Командир полка приказал держаться любой ценой. Понял?

- Как не понять? Конечно, понял. Надо быть совсем неграмотным, чтобы отдать эту высоту.

- Но раз так, слушай приказ.

Майор объяснил боевую задачу. Сударьков с группой бойцов должен был спуститься к подножью высоты и там встретить фашистов. Сделать это было трудно из-за того, что враг пристально наблюдал за всем, что делается на высоте.

Сударьков по одному переправил вниз пятнадцать человек. Заняли оборону, замаскировали позицию. Гитлеровцев долго ждать не пришлось. Они плотной массой приближались к высоте, зная, что из автоматов с высоты их не достать.

И неожиданно для них бойцы взвода Сударькова ударили во фланг. На какой-то момент фашисты растерялись, заметались по лощине. Пули достигали их всюду. Однако, опомнившись, перешли в контратаку. С большим трудом отбили советские воины натиск врага. Были раненые и убитые. Сам взводный получил легкое ранение. Потом снова атака и опять была отбита. Сударьков был второй раз ранен, но не покинул поля боя. Уже теряя сознание, он услышал громкое «ура». Подразделения полка, прибывшие на помощь, штурмом выбили неприятеля из горного селения.

Опять госпиталь. И снова награда, на этот раз орден Красной Звезды. Но ему об этом не успели сообщить. Да и сам наш земляк по своей скромности не интересовался своими наградами.

ОСВОБОЖДАЯ ЧЕХОСЛОВАКИЮ

Оправившись от ранения, гвардии старшина Сударьков догнал свой родной 7-й гвардейский полк уже на территории Чехословакии. И снова, как прежде, воевал отменно, храбро, стойко и инициативно. Был представлен к ордену Славы первой степени. За какие же подвиги? Об этом лаконично говорится в представлении к награде, подписанном командиром полка Чистяковым. В нем говорится: «В боях за населенный пункт Мокранце (Чехословакия) 15 января 1945 года проявил мужество и отвагу. Работая командиром взвода, сумел так поставить работу, что батальон в любых трудных условиях имел связь. Не раз тов. Сударьков, не считаясь с жизнью, под сильным огнем противника исправлял прерванную связь. После занятия села Мокранце враг переходил в контратаки, открывая сильный пулеметно-минометный огонь. Линия связи была перебита. Гвардии старшина Сударьков, взяв с собой двух связистов, несмотря на обстрел, пошел исправлять связь с ротой. Идя назад, он заметил немцев, перерезавших все пути отхода. Надо было принимать бой. С криком: «Ура» т.Сударьков бросился на врага. Стреляя из автомата и забрасывая гранатами, уничтожил 15 гитлеровцев и два станковых пулемета. Был сильно контужен и вынесен боевыми товарищами. За храбрость и мужество достоин правительственной награды»

* * *

Но получить орден Славы первой степени, которого он был удостоен в 1945 году, удалось только в 1969 году. Случилось так, что после следующего ранения он не возвратился в свою дивизию. Вскоре был уволен из армии. Приехал в родные места. До 1951 года работал на Первомайском стекольном заводе, а вскоре по приглашению своих фронтовых друзей переехал в город Щекино Тульской области.

Стал работать на угольной шахте №23. Переносил рештаки, ставил крепь, освоил специальность взрывника и бурильщика. Всегда и во всем проявлял настойчивость и инициативу. В сорок два года закончил среднюю школу с тем, чтобы оказывать помощь сыну и дочери. Теперь они оба имеют высшее образование. Поступил в университет марксизма-ленинизма, получил диплом с отличием. Иначе он не мог - не позволяет партийная совесть коммуниста с 1944 года.

С 1973 года находится на пенсии. Ушел по состоянию здоровья. Но не стоит в стороне от жизни. Активно участвует в военно-патриотическом воспитании молодежи, часто выступает в школах города, рассказывает о боевом прошлом нашего народа и подвигах однополчан.

Узнав, что я собираюсь написать о нем в районную газету, сказал:

- Радуюсь успехам наших земляков в выполнении девятой пятилетки, в их социалистическом соревновании по достойной встрече XXV съезда КПСС. Очень доволен, что родной Первомайский завод удостоен ордена «Знак Почета». О себе скажу одно: трудился я так, как надо, старался не отстать от товарищей по работе.

Николай Максимович Сударьков, рядовой ленинской партии коммунистов выдержал суровую проверку огнем на фронтах минувшей войны, внес достойный вклад в достижение победы над германским фашизмом. И воевал он не ради славы, - ради жизни на земле, ради торжества идеалов социализма. И мне думается, что райсовет поступит правильно, если присвоит своему знатному земляку звание почетного гражданина поселка Шумячи. Он этого вполне достоин.

И. БЕЛЯЕВ

- За урожай. - 1975. - 6,7 нояб.

Губернские новости

В память о земляках

Мемориальные доски полному кавалеру ордена Славы Николаю Максимовичу Сударькову и Герою Социалистического Труда Николаю Егоровичу Никишечкину открыты в Щекине.

На торжественную церемонию собрались сотни горожан, молодежь, представители трудовых коллективов - обоих хорошо знали и помнят в городе. Николай Максимович ушел добровольцем на фронт в марте 1942 года, воевал в Воздушно-десантных войсках, а после войны работал подрывником на шахте «Ломинцевская». Николай Егорович - тоже участник Великой Отечественной войны, трудился на «Азоте». Звания Героя Социалистического Труда он был удостоен за успешную работу по производству химической продукции и активное внедрение щекинского метода.

Опыт «Азота» по увеличению выпуска продукции при одновременном уменьшении численности персонала путем совершенствования организации производства, труда и заработной платы, получивший название «Щекинекий метод», на рубеже шестидесятых-семидесятых годов прошлого века не случайно заслужил одобрение Центрального комитета КПСС. За два года работы по этому методу производительность труда на предприятии увеличилась на 87 процентов и объем выпуска продукции - более чем на 80 процентов при одновременном сокращении численности работающих на 870 человек.

Тульские известия.- 2007.- 31 авг. - С.1.

КАВАЛЕР СЛАВЫ

Встреча с незаурядным, интересным человеком, с личностью - это ли не подарок судьбы!

О полном кавалере орденов Славы Николае Максимовиче Сударькове доводилось слышать не раз, а вот познакомиться не пришлось. Отправляясь на ул.Революции, пыталась мысленно представить себе, каков он. «Сударьков… Не Сударев, а Сударьков - нечто уменьшительное-ласкательное… Наверно, небольшого роста седой старичок…».

Дверь открыл бравый, статный мужчина богатырского телосложения, почти без морщин на приятном открытом лице. Вот это старичок!

А седовласый богатырь, испытывающе глядя на гостью, тем временем размышлял вот о чем: «Что ей интересно! О чем будет расспрашивать! За что этот орден получил, за что тот!.. Не люблю я этого! А ты спроси меня, почему я кривой да гнутый, пулями и осколками изрешеченный… Уже на другой день признался мне Николай Максимович в своих мыслях, когда очистил душу от нахлынувших воспоминаний, и сказал: «Да не пиши ты об этом! Лучше послушай. Всего о войне не напишешь».

*ЭТОТ ДЕНЬ МЫ ПРИБЛИЖАЛИ, КАК МОГЛИ
*КТО ГОВОРИТ, ЧТО НА ВОЙНЕ НЕ СТРАШНО,
ТОТ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТ О ВОЙНЕ
*ПЯТЕРО СУДАРЬКОВЫХ ПРОШЛИ
ПОЛЯМИ СРАЖЕНИЙ
*ПОХОРОНЕН БЫЛ ЗАЖИВО
*«БЫЛА У НАС
ДУХОВНАЯ КРАСОТА,
ПОТОМУ И ПОБЕДИЛИ!»
ОНИ ОСОБЕННЫЕ ЛЮДИ -
И ОТНОШЕНИЕ К НИМ НУЖНО ОСОБОЕ.

ВОЙНА!

Сударьковы ведут свою родословную со Смоленщины, от древних кривичей. Смоленск четверть из своих тысячи ста с лишним лет прикрывал собой Русь. Вполне возможно, что среди защитников были и предки Николая Максимовича.

Большая семья Сударьковых 13 детей, потом осталось 7, жила в деревянном доме при стекольном заводе в поселке I Мая, что в Шумяченском районе. Отец был стекольных дел мастер, а матушка вела домашнее хозяйство.

В 1939-м Николай закончил 7-летку и по путевке поехал в Ленинградское ремесленное училище. Стал монтажником-верхолазом. «Ленмонтажстрой» направил ребят в г.Мга перекрывать авиазавод цветным стеклом.

- Работали мы в одной бригаде с Борей Зориным и Колей Сидоровым. Все из одного поселка. Сижу я наверху, на стреле, а Боря снизу машет и кричит: «Слазь! Война». Разве такое забудешь? Втроем и воевать будем, а тогда в тот же день начали демонтаж завода. Две недели грузили эшелоны. Потом и нас в Нижний Тагил. На голом месте, под открытым небом ставили станки, начинали строить цеха, а 7 ноября 41-го вынесли на руках первый «ишачок», так мы ласково называли самолет По-2. С августа и до марта ходили втроем в военкомат - все боялись, что без нас фашистов не победят. И только в марте 42-го призвали нас в 23-ю отдельную лыжную бригаду. Одели нас! Все в шубах с иголочки - сибиряки! От одного этого слова немец трусился. Бригаду направили в Псков - Великие Луки - Спас-Деменск. Лыжники по-другому воевали в отличие от пехоты. Шли мы волной по снежным полям, снег порой до 2 метров высоты доходил. В одном бою под Осташковом потерял я обоих друзей. Борис был убит, а Николай пропал без вести. За них обоих теперь живу. Эх, как жалко ребят! В ноябре 42-го на реке Ловать около станции Черный Дол меня впервые ранило, а через три месяца второй раз. Из госпиталя я попал в воздушно-десантную дивизию. И пошли мы по направлению к Курску. На ст. Поныри месяц учился в полковой школе связи.

Бой идет, а мы линии тянем или исправляем повреждения. И все бегом. Здесь, у Понырей, впервые увидел эсэсовцев. Враг начал перегрызать оборону, бросили туда на подмогу наш гвардейский полк (только присвоили это звание). За полдня вернули свои позиции, но на последней траншее завязалась рукопашная. Подъехали машины с эсэсовцами. Мундиры черные, застегнутые на все пуговицы. Июль, жара страшная. Идут фашисты черным вороньем. Аж мороз по коже. Спас я в этом бою командира роты - Ивана Шмакова. С этого дня стали мы с ним как братья. Воевали до самой Победы. А тогда мне вручили первую награду - медаль «За отвагу». Ох и гордился, помню.

На Курской дуге меня ранило в 3-й раз. В дивизию вернулся, когда она готовилась к штурму Киева. Потом были Ужгород, Мукачево, Чоп. Во Львове наш полк влился в 18-ю армию, где воевал Брежнев. Видел его: ох и красивый был мужик! Встречал и Хрущева. Многих наших полководцев видел. Мы же связисты. Где начальство - там и мы.

Страшно было на войне. Не верю, кто говорит, что не страшно. Помню, под Житомиром не успели медсанбат эвакуировать… Что предстало перед нашими глазами! Какое изуверство: у женщин повырезаны груди, выколоты глаза… Мы, мужчины, плакали навзрыд.

…И шли они дальше, отвоевывая у жестокого врага каждую пядь родной земли, политой кровью своего народа. Под Винницей в августе 44-го наш герой отличился: за весь день тяжелого боя на стратегически важном участке ни на минуту не прерывалась телефонная связь. Вот за это Н.Сударьков был награжден орденом Славы III степени. «Урожайным оказался для меня тот год», - смеется Николай Максимович. И верно. Через месяц его представили к Славе II степени - восемнадцать раз во время боя выходил связист на ликвидацию повреждений на линиях. А в декабре с группой разведчиков отправился в Карпаты на 18 км (опять эта цифра!) в тыл врага. За важные сведения, добытые группой, разведчики были награждены. Связист - орденом Красной Звезды. А о Славе I степени рассказ отдельный.

Четыре брата и сестра (Анна была водителем «Катюши») Сударьковы воевали на полях сражений, а вернуться домой было суждено лишь двоим - Анне и Николаю.

«Пигалица»

Дело было в местах сосредоточения мораво-остравской группировки. В помощь взводу связистов прислали девушек-радисток. Глянул на них Николай, и сердце сжалось: им ли место на войне. Договорился со старшиной, чтобы тот заказал им сшить юбки. А дня через три к вечеру, когда обычно воцаряется тишина, фашисты из тяжелых минометов трижды открывали огонь. Сударьков начал собирать группу на восстановление связи. Трое спят - несколько суток на ногах провели. Отыскал свою «вторую тень» - Колю Хохлова и еще одного парня. Но нужен четвертый. Больше некого. Зашел к девчатам и обратился к одной из них: «Пойдем, проветришься. Да автомат прихвати. Стрелять-то хоть умеешь?» - «Автомат знаю, но не стреляла», - ответила девушка, виновато моргнув большими грустными глазами. «Пигалица и есть пигалица! - пронеслось в голове у Николая. - И зачем таких на фронт берут?». Так про себя он и называл Нину Маркову. Даже после того, как она дважды в тот день спасла ему жизнь.

В темноте они пробрались на вершину горы, по пути прозванивая линию и устраняя порывы. На самом верху оставили солдата и запасные катушки провода. Втроем начали спуск. - Уже рассвело. Ничего не предвещало беды. Кругом такая дивная красота: горы, крутые обрывы и лес - граб, лиственница, дуб… Сударьков отправил Нину вперед. Вдруг бежит она обратно: «Там немцы!» - «Ты видела?». - «Нет, но слышала разговор. Про дорогу говорят». «Вот девчонки, - подумал Николай, - всегда они лучше нас учились и в немецком тоже обштопали». Но все равно не поверили они Нине, посмеялись. И не сразу догадался Сударьков прослушать линии. Когда подключился, оказалось две линии бездействуют, а ведь налета не было, значит… Оставили оба Николая Нину на месте («Замри! Стреляй, только если совсем рядом окажутся»), а сами вниз, от куста к кусту.

- Никого не видно, но чувствую: кто-то есть. Вдруг один фриц, второй, третий… Сколько их? Они направились вниз к деревне Мокранцы, где находилась наша часть. Им нужна дорога, догадался я, вспомнив Нину. Автоматом в горах с такого расстояния не возьмешь. Тогда я решился и швырнул в сторону немцев гранату. Потом кинулся туда: на пулемете распластался, сраженный осколком фриц. И потом - вот зачем я это сделал, до сих пор не пойму - взял его и аккуратно посадил на кусты акации. На наших встречах, спустя десятилетия, однополчане сквозь слезы от смеха, все допытывались: «Николай, ну расскажи, как ты фрица посадил». Перетащил пулемет с раздробленным прикладом. Как из него стрелять? Отдача-то сильная. Снял с себя шапку, привязал вместо приклада и давай строчить. В перерывах слышу Коли Хохлова стрельбу, а потом позади меня неожиданно грохнула граната. Немецкая. Почему немецкая? Там же Нина! Переполз на другую сторону, приподнял голову - за деревьями фриц прячется. Со злости в него полмагазина выпустил. А потом огонь, красное пятно, искры, и я куда-то провалился.

Только в госпитале Сударьков узнал, что двое немцев пробирались к его пулемету. Один из них приготовился кинуть гранату, а Нина тут его и скосила из автомата. Вот откуда появилась немецкая граната, которую услышал Николай. Второй немец тяжело ранил Нину, он-то и пополз через минуту под пулеметную очередь Сударькова. А следом и в него, уже с другой стороны угодила немецкая граната. Осколками ранило левый глаз, разворотило зубы, язык, другой осколок «чиркнул» по правой стороне головы. Тяжелейшая контузия. В госпитале Николай узнал, что Нину наградили медалью «За боевые заслуги», Колю Хохлова - орденом Красной Звезды. А Сударькову одна награда - насмешки товарищей: «Коль, расскажи, как фрица усаживал». Потом все-таки выяснили, кто же положил 16 немцев их же пулеметом, почему-то с привязанной к прикладу шапкой со звездочкой. Командир батальона подготовил наградным лист на орден Отечественной войны I степени. Просматривая листы, командир корпуса Гостелович удивился: «Это что же у вас связисты фашистов бьют?». - «Такой вот у нас связист». И вывел командир на листе: «Достоин ордена Славы I степени».

- Честно сказать, что это - храбрость? Да борьба за жизнь! Очень жаль было ту пигалицу с печальными глазами. Это она мне храбрости подливала, - рассуждает Николай Максимович, перекладывая две фотографии, на одной из них симпатичное девичье лицо, склонившееся над баяном. На волнистых прядях пилотка. Улыбка чуть тронула губы, а глаза, они на самом деле затаили в себе большую печаль. А на второй фотографии та же Нина и не та, уже спустя десятилетия.

Их встреча в Москве в 1980 году была настолько трогательной, что эти двое стали героями того памятного дня. В железнодорожном техникуме, неподалеку от Дома Советской Армии, собрались однополчане. К Н.Сударькову приблизилась женщина и тихо произнесла: «Ну, здравствуй Монах!». Так прозвали Николая девчата за его нелюбовь к бранным словам и к спиртному. Опешил седовласый ветеран и не сразу узнал Нину. За 35 лет жизнь меняет облик человека, только вот глаза… Нина! Он подхватил ее на руки и совсем потерял голову от обвала чувств. Ничего не видел и не соображал, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Оба не замечали слез и никого вокруг. Нина! Нина! Пигалица, благодаря которой он живет! Их обступили плотным кольцом, а потом заставили рассказывать, рассказывать…

- Может, именно с того часа, когда я узнал, что Нина спасла меня, я с еще большим уважением стал относиться к женщинам, - признается Николай Максимович. Но ни разу он не сказал, что ведь и сам спас Нину.

…А несколько лет назад получил Сударьков горестное известие: не стало Нины, не стало той милой пигалицы…

ВИНОГРАД

Хитро улыбнувшись, Николай Максимович Сударьков спросил: « А хотите анекдот?». Так назвал он действительный случай из своей фронтовой жизни, едва не кончившийся трагически.

Был уже поздний вечер, когда на Сударькова вышел по линии связи его закадычный друг командир роты Иван Шмаков: «Николай, давай ко мне, кое-что для тебя есть». Через несколько минут они встретились. «Ну, Николай, - заговорщицки подмигнул друг, - такого ты еще не ел». И протянул гостю кисть винограда, потом достал котелок с огромными сливами. Так впервые увидел смоленский паренек виноград. Пока Николай вкушал диковинные плоды, Иван ему сообщил, что неподалеку на нейтральной полосе за уцелевшим амбаром хороший виноградник и что, мол если Николай пожелает сходить за виноградом, то даст ему для сопровождения солдата. Отчего же не пойти? Ночь, темно. Вдвоем они вышли на передовое охранение. Один из солдат охраны примкнул к ним, чтобы надежнее было. Пробрались они к амбару, затаились. Сильный ветер шумел листвой. Николай остался сторожить у амбара, а те двое за виноградом. Тревога не покидала Сударькова. Что-то подсказывало: не одни они здесь. И верно, послышался шорох, и где-то рядом скользнула тень. Николай влип в стену амбара, а потом осторожно выглянул: так и есть - фриц. Сколько их здесь? Что делать? Шуметь нельзя - позиции врага рядом. Достал Николай нож из голенища, подкрался к любителю винограда и рукояткой оглушил его. Позвал ребят, они подхватили бесчувственное тело немца и быстрей назад. На вражеской стороне скоро хватятся и тогда… Вскоре началась пальба. Пришлось Сударькову предъявлять «языка» и объяснять причину атаки гитлеровцев. Командир дивизиона сорвал с него погоны: под трибунал! Но потом передумал: «Отправляйся к артиллеристам, возглавишь контратаку и чтобы высотку вернул, а там посмотрим, что с тобой делать».

Появившись у «сорокапятчиков» Сударьков приказал подкатить пушку повыше, но командир орудия в ответ: «А ты тут кто таков?» Ни секунды не медля, могучий связист размахнулся - и артиллерист мигом перелетел через станину. Удар был впечатляющий и… мобилизующий. Пушку с помощью новоявленного командира вкатили на возвышенность, атаку отбили, высотку вернули. А Сударькову простили ночную вылазку за виноградом.

- И опять мне повезло! - смеется Николай Максимович. — Ведь тот «язык» рассказал, что незадолго до нашего появления двое его товарищей, нагрузившись виноградом, отправились восвояси. Неизвестно, чем бы все кончилось, окажись мы там раньше. Погоны мне вернули. Правда, долго допытывались, знал ли о нашем «походе» Шмаков. Ну что там говорить - конечно, не знал.

Николай Максимович по-мальчишески заливается веселым смехом. А тогда его жизнь висела на волоске.

Но до чего удивительные штучки порой выкидывает судьба и тому подтверждение - продолжение истории с виноградом через… почти тридцать лет.

«Сорокапятчик»

Летом 1971 года в нашем городе, ставшим родным за двадцать лет Н.Сударькову, во Дворце культуры горняков ветеранам войны вручались боевые награды. Вручались с опозданием. На войне случалось всякое. Николая Максимовича орден Славы I степени в живых не застал!

- Похоронка пришла на меня домой в 43-м с Орловско-Курской дуги. Мама получала за меня, как сейчас помню, 17 рублей 90 копеек. Похоронка все и спутала. На одной из ветеранских встреч на 25-летие Победы бывший командир корпуса спросил: «А где твоя Слава I степени?» - «Да не было ее у меня. Только две». «Я же сам подписывал наградной лист. Не может быть!» Действительно, архивы сохранили документы, и вот настал тот памятный летний день. На сцену Дворца выходили ветераны, и на одном из них Н.Сударьков задержал свой взгляд. Вроде бы совершенно незнакомый человек, но где-то в глубине души что-то подсказывало ему: вспоминай, вспоминай! Еще не веря своей догадке, во время перерыва спросил у В.Я.Бромберга, тоже участника войны, представлявшего городскую газету и много писавшего о ветеранах Отечественной, знает ли он мужчину, которому вручили медаль «За отвагу». «Да, знаю, он из Колпны». - «А он случайно не «сорокапятчик»?» - «А мы сейчас у него и спросим». Догадки Сударькова подтвердились. «А ты не помнишь меня?» - спросил он у ветерана. Тот стоял и напряженно вспоминал. «Как через станину перелетал?» - подсказал Сударьков. «Ты!.. Связист?!» - вырвалось у собеседника. (К сожалению, Николай Максимович запамятовал его фамилию). Удивительная была встреча. Вот так война сводила и разводила людей. Она и в мирное время, спустя десятилетия, скрестила их дороги. Только вот нет уже в живых бывшего командира 45-миллиметровой пушки.

ПАРАД ПОБЕДЫ

- Всю войну мне везло. - рассказывает Н.М.Сударьков. - А рядом столько ребят погибло! Раз десять принимал пополнение. Три-четыре дня - и нет ребят. Вначале, когда был рядовым, только за себя в ответе. А стал сержантом, у меня их человек 30. И я им, как мать. Кого куда распределить! Жалко и молодых, и стариков. Вчера видел, как один из них получил письмо из дома, на листке контур детской ладошки. Правда, и у самого семь ранений за войну, но ведь снова возвращался.

Известие о Победе встретил под Прагой. Не верилось. Стояла жуткая тишина. Когда на фронте тишина - жди подвоха. Стреляют - как-то спокойней. Один бывалый фронтовик научил меня: «Не падай при обстрелах почем зря - ноги обобьешь. Та пуля, что рядом свистит - не твоя. Твою ты не услышишь…» И я при обстрелах не падал. Зато окопы рыл на совесть, чтобы и с воздуха, и с земли непросто было достать. Что говорить, счастлив я, что остался жив. А потом узнал: в числе 12 человек от дивизии поеду в Москву для участия в Параде Победы. Привезли нас в конце мая на Каланчевку. Там в скверике разбили палатки, и началась тренировка: отрабатывали часами строевой шаг. Вот тут меня и подвела нога. Открылась рана. Тут уже не до строевого шага - сапог полон крови. Такая досада взяла, но пришлось распрощаться с мечтой о Параде. Из медсанчасти меня отправили в Харьковское военно-политическое училище. Нас оказалось несколько ребят, не желавших оставаться c военными. Тогда нас (с паршивой овцы хоть шерсти клок!) послали на сенозаготовку. Парад для меня состоялся там…

Очень хочется дожить до нынешнего, юбилейного Парада, но не из каких-то там самолюбивых побуждений. Хочется увидеть тех, с кем воевал.

ЖЕНЩИНЫ

Они на особом месте у Н.М.Сударькова. Меня поразили не загадочные хитросплетения фронтовых дорог Николая Максимовича, а то как в свои 72 года он сохранил благоговейное, истинно рыцарское отношение к Женщине. Откуда оно - понимаешь, послушав его рассказ о детстве.

- В наших местах царил матриархат. Идешь, бывало, по улице и никто не скажет: «Вот идет Николай, сын Максима». Обязательно услышишь: «Сын Ольги». В доме нас окружали женщины - мама да три сестры. Я всегда жалел мать. Она столько всего пережила за войну: три сына погибли, на меня похоронка пришла. Когда я вернулся, она все никак не могла поверить, что это я, ее сын Николай. Видела уже плохо, была парализованной. На ее глазах до смерти забили моего отца. Кто-то из полицаев сказал немецкому офицеру, что сыновья Сударьковых у Сталина. Размахнулся немец и ударил в лицо 77-летнего старика. Не стерпел отец обиды и ответил таким ударом, что офицер, свалившись кулем, долго в себя приходил. Остервеневшие полицаи не жалели ни ног, ни кулаков. На следующий день отца не стало.

Мать моя, оказывается, тоже была неробкого десятка: сховала у себя ребятишек соседей-евреев. Потом в дальнюю деревню их переправляла.

А вообще я всегда жалел женщин, особенно на войне. Связистки, бывало, такой груз на себе тащут. И сам им помогал, и другим наказывал.

Когда слышу гадости о женщинах, останавливаю: нельзя так говорить. Пусть и недостойная, но она - женщина. Что хотите, а она выше мужика. Чем? Не знаю, трудно объяснить.

По стечению обстоятельств женщины не однажды сыграли в жизни Николая Максимовича поворотную роль. После войны он работал на своем стекольном заводе начальником цеха. Однажды инженер начал при Сударькове оскорбительно отзываться об одной из работниц. Николай по обыкновению урезонил ловеласа, но тот не унимался. Через секунду он уже парил в воздухе, поддетый кулаками Николая. Инженер вскоре подал заявление в суд. Тучи снова сгустились над Сударьковым. Подлец не пожалел красок в заявлении, да и в фантазии ему не откажешь: оклеветал. Не одна статья грозила Сударькову, но на мировую не шел. Уж лучше тюрьма! И никаких сожалений. Пусть знает, как глумиться над женщиной. А ведь Николай, можно сказать, даже не был знаком с той, за которую заступился.

Едва уговорили тогда инженера забрать свое заявление. Николай же с молодой женой покинул родные места. Вот так в декабре 1951 года они оказались в г.Щекино. Николай сразу определился на шахту №14, а позже - на 23-ю. Работал навалоотбойщиком, крепильщиком, рештачником, бурильщиком, перед пенсией - взрывником. Как работал - о том десятки грамот говорят.

Всю любовь и заботу отдавал Николай Максимович жене и детям. Но и это не смогло уберечь его счастья. Пятнадцать лет как вдовствует. Как знать - не отпусти он тогда Анастасию в 57-м в Москву на фестиваль, может, и до сих пор была жива. Но уж очень ей хотелось побывать на том фестивале. «Ладно уж, поезжай, с детьми управлюсь» - отпустил ее Николай. Пролетели дни, пора бы и возвратиться, но Насти не было… Оставил на соседей дочку и сына, а сам в Москву. Дядя, у которого жена должна была остановиться, и не видел ее. Отыскали Настю в больнице: тяжелейшая форма «заморского» гриппа. С той поры здоровье жены было крепко подорвано, но рядом всегда находилось крепкое, надежное плечо Николая: и обед вкуснейший сготовит, и постирает, и огород вскопает… Он и сейчас не отдает бразды правления на кухне дочери Людмиле.

«Не приемлю»

О многом передумал ветеран бессонными ночами, коротая время у стола, куда выкладывал заветные письма бывших однополчан, вырезки из газет, документы, фотографии. Однажды попался снимок, где увидел себя зажигающим «вечный огонь» на открытии памятника погибшим в войну щекинцам. «Хм, оказывается, это я факел несу, - удивился Николай Максимович. - Вроде бы и не так давно, а забыл. Но война-то когда была, и помнишь все до мелочей. Иной раз крутится, крутится, как кадр за кадром в кино». По ночам он ведет безмолвный спор. Много, очень много не приемлет Сударьков в нынешней жизни. И не потому что состарился, а потому что всегда был честен и прямолинеен, великодушен и благороден, бескомпромиссен ко лжи лицемерию.

- Ну о каких реформах мы говорим, когда народ стал жить хуже и конца этой «стабилизации» не видать?! Дети голодают, падают в обмороки. Прихожу в магазин, а он, мальчишечка, - видели бы вы это - с какими глазами гладит ту витрину, за которой конфеты да шоколадки лежат. Верите ли, сколько раз уходил домой без покупки. Выскочу как ошпаренный, слезы из глаз сами льются. Иногда куплю с полкило конфет и угощу. Но всем-то не купишь!

Политики развалили страну, и поховались мы теперь каждый по своим норам. Ветераны кровь вместе проливали, а нынче не только не встретиться - письма не дождешься. Диву иногда даешься, глядя в телевизор: сидит Бэлла Куркова и рассуждает о прошлой войне, что так в ней было, что не так. Рассуждать - это не самое трудное занятие. И до героев добрались, стали чернить Александра Матросова, Зою Космодемьянскую и других. Да не черни ты, лучше помолчи! А послушать недавних верных ленинцев, «рупоров» прежнего политического режима Д.Волкогонова и А.Яковлева - вот где «даже слов не нахожу. Тридцать лет по телевизору трубили о своеи любви к коммунизму, а теперь переродились».

Больше всего в этих вечерних (перед телевизором) и ночных пикировках достается президенту. Даже лично В.Шумейко высказал Н.Сударьков при встрече свое критическое отношение к нынешней политике. А было это недавно. 13-14 февраля в Санкт-Петербурге. Там проходила Межпарламентская ассамблея государств - участников СНГ, посвященная 50-летию Победы в Великой Отечественной войне. На ассамблею приглашались Герои Советского Союза и полные кавалеры орденов Славы. Так получилось, что Тульскую область представляли три щекинца - Герои Г.М.Вожакин. И.Е.Калиманов и кавалер орденов Славы Н.М.Сударьков (В.А.Агафонов тяжело болен). Не удержался Николай Максимович («А чего мне бояться? Я свое уже отбоялся!») и подошел к В.Шумейко. Высказался, как всегда, напрямик, без обходных маневров: президент должен-де крепко слово свое держать. Рубанул и о Чечне. И дальше в том же духе, наотмашь, хотя и понимает ветеран: этим делу не поможешь.

Для ветеранов Великой Отечественной война еще продолжается - война с забвением беспримерного подвига советского народа, с несправедливыми упреками и равнодушием, с собственными недугами, с попыткой примирить могильные кресты захватчиков и их жертв.

Нет, не все еще сказано о той, далекой теперь войне. А открывать неизвестные страницы надо - не для ветеранов, для нас и наших потомков. Верно, поэтому Н.Сударьков много лет от комитета ветеранов войны своей дивизии искал и находил места гибели без вести пропавших. Запомнилось Николаю Максимовичу прочитанное давным давно в газете: «Если написать историю Российского государства на одной странице, то слова о войне 1941-1945 гг, займут в ней видное место».

- Что тут еще добавишь?

А нас накануне юбилея Победы потчуют по телевизору американскими да французскими фильмами. Сколько у нас замечательных картин! Хоть бы перед юбилеем показали. Кого мы вырастим, забывая о своей истории? Того, кто за счастье будет считать покупку поношенных тряпок на вес: Позорище!

Слушая Николая Максимовича, я вновь переживала щемящую тоску и боль, которые всегда испытывала, глядя на наших ветеранов в дни Победы на улицах, на встречах. Они особенные люди, и те, для кого фронт был в тылу за станками, в поле, в забое. Их отличало от нас общее братство, какоето родство ДУШ, знание истинной цены жизни. У наших послевоенных поколений такого братства и родства уже нет. Одна на всех беда не только породнила этих людей, но и раскрыла миру их беспредельную доброту, великодушие, самоотречение, отвагу и много того, что Н.М.Сударьков выразил одной фразой: «А знаешь, почему мы победили? Была у нас духовная красота. Вот наше оружие!»

Не вечен человек - уходят наши фронтовики и не менее славные тыловики, а с ними уходит целая эпоха. Что мы унаследуем от них, что возьмем с собой, что потом отдавать будем детям, внукам своим.

Л. Евстафьева, фото Г. Полякова.

- Щекинский вестник. - 1995.- 27 апр. - С.2-3.

Открыты мемориальные доски

ПАМЯТЬ О ГЕРОЯХ
ЖИВА И ПОНЫНЕ

К празднованию Дня города в Щекине было приурочено открытие мемориальных досок знаменитым щекинцам - Герою Социалистического Труда Николаю Егоровичу Никишечкину и кавалеру трех орденов Славы Николаю Максимовичу Сударькову.

На открытие мемориальной доски И.Е.Никишечкину собрались жители д.№11 по ул.Советская. Здесь последние годы жил Николай Егорович. На торжество приехали глава МО Щекинский район Н.Н.Пилюс и глава МО г.Щекино А.М.Максимов. Наталия Николаевна поздравила всех присутствующих с праздником и отметила, что в нашем городе много людей, усилиями которых создавалась славная история Щекина. Среди них и Николай Егорович Никишечкии неутомимый труженик, отдавший ОАО «Щекиноазот» многие годы, ветеран Великой Отечественной войны, завершивший свой ратный труд у стен рейхстага. В народе говорят, что человек жив пока его помнят. И мы будем помнить наших замечательных земляков.

Воспоминаниями о Николае Егоровиче поделились его друзья и сослуживцы М.В.Быков, В.П.Филимонов, А.И.Зотов. Право открыть мемориальную доску было представлено племяннице Н.Е.Никишечкина, М.П.Жариковой. Она тепло поблагодарила администрацию города и района за память о Николае Егоровиче. К мемориальной доске присутствуюшие возложили живые цветы.

Многолюдным было и открытие мемориальной доски Николаю Максимовичу Сударькову на д.44 по ул.Революции. Перед открытием Александр Михайлович Максимов рассказал о героическом пути Сударькова, который ушел на фронт добровольцем, участвовал в освобождении Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии. Помимо ордена Славы трех степеней, награжден медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. Перед собравшимися выступил майор военкомата О.В.Неволько и член совета ветеранов войны и труда А.М.Печников. Право открыть мемориальную доску было предоставлено дочери Николая Максимовича Людмиле Николаевне Сударьковой. У доски легли букеты живых цветов. При открытии досок выступили юные артисты городского Дворца культуры.

Е. Михеева

- Щекинский вестник. - 2007. - 1 сент. - С.3.

Память

ОН ВОЕВАЛ НЕ РАДИ СЛАВЫ

К 85-летию со дня рождения почетного гражданина г.Щекино
полного кавалера ордена Славы Н.М.Сударькова

Николай Максимович Сударьков родился 12 октября 1923 года в поселке 1 мая Шумяченского района Смоленской области. Жил в деревянном доме при стекольном заводе. Отец был стекольных дел мастер, матушка вела домашнее хозяйство.

В 1939 году после окончания неполной средней школы Николай Сударьков из поселка Шумячи был направлен в Ленинградское ремесленное училище, где получил профессию монтажника-верхолаза. Учеба продолжалась до начала Великой Отечественной войны. Эвакуировали из горящего Ленинграда на Урал, в Нижний Тагил.

«С августа 1941-го по март 1942-го ходили втроем в военкомат - все боялись, что без нас фашистов не победят. Призывной комиссией при Нижне-Тагильском районном военном комиссариате Свердловской области был признан годным к строевой службе. В марте 1942 года отправили нас в 23-ю отдельную лыжную бригаду в Псков - Великие Луки. В ноябре 1942 года на реке Ловать около станции Черный Дол меня впервые ранило, а через три месяца второй раз. Из госпиталя я попал в воздушно-десантную дивизию. Мы направлялись к Курску. На станции Поныри месяц учился в полковой школе связи.

На Курской Дуге меня ранило в третий раз. Тогда спас я в бою командира роты Ивана Шманова. И вручили в 1943 году первую награду медаль «За отвагу». Ох и гордился, помню»(Из воспоминаний Н.М.Сударькова).

Пролежав несколько месяцев в госпитале, Сударьков возвращается на фронт. У села Андреевка в тяжелом бою Николай обеспечивает связью наступающую пехоту, устраняет порывы кабеля. Опять ранен, теряя сознание, зажал в зубах два конца кабеля. Таким его и подобрали на поле боя.

За мужество и отвагу, проявленную в боях, Н.М.Сударьков в июне 1944 года награжден орденом Славы III степени. А вскоре прибавился и орден II степени.

В Карпатах Николай Максимович - командир взвода связи гвардии старшина. Связисты его подразделения заняли оборону. Впереди позиции врага. Они просматривались на большую глубину. Все, что делалось во вражеском тылу, было видно, как на ладони, фашисты перешли в контратаку, они любой ценой хотели захватить высоту. Связисты под командованием гвардии старшины Сударькова отбили несколько атак, но высоту не отдали. И снова награда. На этот раз орден Красной Звезды. Но ему об этом не успели сообщить. Да и сам он по своей скромности не интересовался своими наградами. Оправившись от очередного ранения, воевал на территории Чехословакии, воевал храбро, стойко. Был представлен к ордену Славы I степени. В наградном документе, подписанном командиром полка, говорится: «В боях в Чехословакии в январе 1945 года Сударьков Н.М. проявил мужество и отвагу. Не раз, не считаясь с жизнью, под сильным огнем противника, исправлял прерванную связь, не раз приходилось вступать в бой с врагом, был сильно контужен и вынесен боевыми товарищами с поля боя. За храбрость и мужество достоин правительственной награды».

После следующего ранения Николай Сударьков был уволен из армии. Приехал в родной район, на Смоленщину. До 1951 года работал на Первомайском стекольном заводе, а с 1951 года по приглашению своих фронтовых друзей переехал в наш город Щекино. Работал на угольной шахте №23. Освоил специальность взрывника и бурильщика. Всегда и во всем проявлял настойчивость.

Получилось так, что орден Славы I степени, которого он был удостоен в 1945 году, удалось получить только в 1969 году. По повестке 1969 года Н.М.Сударькова вызвали в военкомат, откуда поздним июньским вечером возвратился он домой полным кавалером ордена Славы. Почти четверть века награда искала своего героя.

С 1973 года находился на пенсии. Ушел по состоянию здоровья. Но не стоял в стороне от жизни. Являлся членом Совета ветеранов, активно участвовав в военно-патриотическом воспитании молодежи, часто выступал в школах города, рассказывал о боевом прошлом нашего народа и подвигах однополчан.

Н.М.Сударьков выдержал суровую проверку огнем на фронтах Отечественной войны 1941-1945 гг., внес достойный вклад в достижение Победы над германским фашизмом. Воевал он не ради славы - ради жизни на земле. И трудился так же достойно. В 2003 году ему присвоено звание «Почетный гражданин г.Щекино».

Из воспоминаний Н.М.Сударькова к 60-летию Победы в Великой Отечественной войне.

9 мая 2005 года вся страна отмечала 60 лет со дня Победы в Великой Отечественной войне. Ветераны всей страны приглашены на парад на Красную площадь на празднование 60-летия. Одним из представителей ветеранов войны от Тульской области был Николай Максимович Сударьков:

«6 мая нас собрали и повезли. Разместили в доме отдыха Российской Армии. 8 мая прошла встреча с министром обороны С.Ивановым, в подарок получили карманные часы с цепочкой. Позже мы посетили Большой театр, затем нас пригласили на концерт Российской Армии.

9 мая в 7.00 нас распределили по трибунам. Мы сидели с правой стороны 10-й ряд от Президента. Парад напоминал тот парад 1945 года. После парада, вместе с делегацией из 56-и стран мы были приглашены на торжественный обед в Кремль».

…В мае 2006 года его не стало. Память о нем останется в сердце каждого щекинца. Ведь слишком высокую цену заплатили все ветераны за ту победную весну 1945-го.

В. ПЕТРОВ

- Щекинский вестник. - 2008. - 11 окт. - С.2.

Cветлой памяти

Николай Максимович СУДАРЬКОВ

На 83-м году жизни скончался участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы Николай Максимович Сударьков. Родился он в 1923 году в поселке Первомайский Смоленской области в семье стекольщика. В 1938 году окончил семь классов и уехал учиться в ремесленное училище в г.Ленинград. Приобрел специальность слесаря-верхолаза, а в 1941 году вместе с заводом эвакуировался в г.Нижний Тагил. В марте 1942-го был призван в армию, направлен на фронт рядовым в состав 23-й отдельной лыжной бригады под Великие Луки Северо-Западного фронта. В августе того же года был ранен и лечился в госпитале, по возвращении в строй определен во 2-ю Воздушно-десантную дивизию. В марте 1943-го дивизию перебросили на Орловско-Курскую дугу. За обеспечение связи на передовой награжден медалью «За отвагу».

В 1944 году шли бои за г.Проскуров, 17 раз пришлось под шквальным огнем исправлять связь. За обеспечение бесперебойной связи на передовой награжден орденом Славы III степени.

Предкарпатье, Яблонево, потребовалось протянуть связь к немецкому танку, подбитому на центральной полосе, и установить громкоговоритель, чтобы призвать немцев и венгров сдаться в плен. И с этой задачей справился Николай Сударьков, а после окончания боев был награжден орденом Славы II степени.

Декабрь 1944-го, Карпаты, нужно было ударить фрицам в тыл. Задачу выполнили, снова ранение, госпиталь… Награжден орденом Красной Звезды.

В 1945г. в бою за село Мокранцы старший сержант Сударьков проявил мужество, за что Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом Славы I степени. После окончания войны был направлен на парад Победы, открылись раны, вместо парада попал в госпиталь. Вернулся на родину, работал на Первомайском стекольном заводе. Затем на шахтах №№ 14,23.

В 1973г. ушел на пенсию. Занимался общественной работой. В совете ветеранов г.Щекино был самым активным участником. В 2003г. присвоено звание «Почетный житель г.Щекино». Был тесно связан со школами, молодежью, рассказывал правду о войне. Выступал на праздничных митингах.

Светлую память о Николае Максимовиче навсегда сохраним в наших сердцах.

Выражаем искреннее соболезнование родным и близким покойного, скорбим о кончине замечательного человека и настоящего патриота Родины.

Собрание представителей Щекинского района,
администрация Щекинского района,
Собрание депутатов г. Щекино,
администрация г. Щекино,
президиум совета ветеранов

 

Слово о настоящем человеке

Комок в горле: одним красивым человеком на земле стало меньше. Николай Максимович Сударьков был для многих из нас другом и отцом, надежным товарищем и идеалом мужчины.

Никто не вечен в этом мире, и мы, понимая неизбежность ухода старших поколений, ловили каждое его слово. А сказать о прошлой войне, о нынешней жизни ветеран умел так, как не напишет ни один публицист, философ, политик. Выступая перед земляками 9 Мая 2005 года, он вспоминал, как 11 лет назад оказался на всебелорусском слете жертв фашистской оккупации, он говорил о том, через что прошел сам за годы кровопролитной войны, освобождая свою и чужие земли от коричневой чумы. И как завещание звучат его слова: «Чудовищно, что в некоторых государствах притесняют участников Великой Отечественной, что и в России находятся люди, очерняющие наше славное прошлое. Ничуть не лучше забвение - оно сродни преступлению. Такое забывать нельзя!»

Сам Николай Максимович делал все, чтобы подвиг советского народа остался свят. Он никогда не жалел, что на его долю выпали такие испытания. Лишь сетовал иногда, как открывшаяся рана на ноге не дала ему, 21-летнему солдату, пройти по Красной площади на параде победителей в 1945-м. Сожалел, что не наговорил на магнитофон для своих внуков размышления о войне, о жизни, о подвигах, о настоящих ценностях.

Этот русский богатырь мог поведать потомкам столько, что вместилось бы не в один книжный том. Сама его жизнь станет для внуков и правнуков лучшим учебником и примером. Он боготворил женщину всегда и любил повторять «Даже если она низко пала, нельзя ее оскорбить, обидеть, ведь в ее падении виноваты мы, мужчины». На фронте он, еще совсем юный, как мог, оберегал воюющих рядом с ним женщин. Для него защита Родины - это защита матерей, сестер, дочерей…

Николай Максимович был нравственно чист и духовно богат. После общения с ним хотелось быть лучше, добрее, внимательнее к окружающим, непримиримее ко всякому злу. Он всю жизнь боролся с хамством, низостью, не задумываясь о последствиях своих благородных поступков. А неприятности были, но Николай Максимович ни разу не изменил себе. Бог наградил его щедро: умом, богатырской статью, крепким здоровьем. Он мог бы жить и жить, несмотря на перенесенные тяжелые ранения и контузии, но его не знающее границ доброты сердце переполнялось болью за свою страну, за народ, претерпевающий в последние десятилетия страшные лишения. Нынешнего общества Максимыч не принимал всем своим существом и мечтал о счастливой доле для всех нас. И сердце, болеющее вселенским состраданием, не выдержало.

Нам несказанно посчастливилось жить рядом с таким Человеком, общаться с ним, учиться у него многому и самому главному - любить Родину так, как любил он. И все-таки Николай Максимович до конца оставался оптимистом, а это тоже его завещание нам.

Среди множества его наград самой высокой пробы есть три звезды - три ордена Славы. Для нас, кто знал и любил Николая Максимовича, свет от этих звездочек будет светить всегда, по нему мы будем сверять свой путь по жизни.

Светлая и вечная память тебе, русский Солдат, кавалер Славы!

Друзья и товарищи